Недавно руководство страны озвучило планы по сокращению числа высших учебных заведений. Под «оптимизацию» подпадут не менее одной пятой государственных вузов, одной трети их филиалов и не определенное пока количество «неэффективных» частных вузов. Массовых протестов эти заявления не удостоились, видимо, потому, что серьезных оснований для протеста практически не осталось. Российская высшая школа представляет собой настолько одряхлевший организм, что неспособна бороться даже за свое выживание, пишет сегодня РБК daily.
Какие причины привели ее в нынешнее плачевное состояние? Первая — отсутствие конкурентной среды. Вторая — невостребованность специалистов. Нет необходимости готовить людей качественно, поскольку работать по специальности они все равно не идут. Реальный образовательный процесс заменяет его имитация. А когда одни делают вид, что учатся, другие — что учат, начинается коррупция.
Но основная причина в том, что мы — я имею в виду и государство, и общество — перестали требовать с вуза осуществления одной из его основных функций. Вуз должен быть не только структурой по передаче знаний, но и структурой по генерации знаний. По учебникам, изданным в СССР и переведенным на иностранные языки, учились поколения физиков, математиков. Сегодня остался только теоретический минимум Ландау, но ему тоже уже 80 лет.
Мы вовсю переводим западные учебники, и даже в критериях оценки вузы соревнуются, кто сколько профессоров с Запада пригласил, вместо того чтобы соревноваться в количестве своих профессоров, приглашенных на Запад (и Восток) читать лекции. Какие индексы Хирша у ведущих российских научных школ? Они настолько низенькие, что даже неудобно о них говорить.
Работники высшей школы во многом развращены. Ректор «Вышки» Ярослав Кузьминов еще десять лет назад заявлял, что увеличение финансирования вузов без организационно-экономических изменений не даст позитивного эффекта, а может дать и негативный. Все так и произошло: денег в вузы, назначенные инновационными, государство вложило колоссально много, а на выходе мы получили не улучшение, а ухудшение ситуации. Даже наше мизерное представительство в мировых рейтингах из года в год съеживается до совсем уж неприличных показателей. В Шанхайском рейтинге всего два наших вуза, и за последние два года МГУ опустился с 74-го на 80-е место, а СПбГУ перешел из четвертой сотни в пятую.
С тем, что наша система образования нуждается в кардинальных переменах, уже согласны практически все. Вопрос в мерах, которые могут быть для этого приняты. Запланированное правительством простое сокращение числа вузов вряд ли приведет к позитивным переменам. Я больше согласен с тем, что министр Ливанов говорил раньше: нужно реструктуризировать. Зачем в небольшом городе рядом три, четыре, пять вузов по схожим специальностям? Только затем, чтобы преподаватели могли перебегать из одного вуза в другой.
Главное, чтобы в результате реструктуризации, объединения, модернизации, называйте как хотите, вузы не опустились на уровень худшего, а поднялись до уровня лучшего. Поэтому вузы нужно не просто объединять, а делать из них холдинги и консорциумы, как это происходит во всем мире. Кембридж, Оксфорд, Стэнфорд, Массачусетский технологический институт — все это консорциумы. Поэтому у них гармонично развивается и научная часть, и учебные заведения, и колледжи, и если взять тот же Кембридж, далеко не все из его 50 колледжей равнозначны.
Наш МГУ по существу тоже уже фактически консорциум — почти 50 факультетов. Только МГУ — это единое юридическое лицо. А управлять такой махиной очень и очень сложно. Не случайно во всем мире это устроено по-другому. Если бы мы ввели понятия «консорциум» и «холдинг» в закон об образовании, объединение государственных и негосударственных вузов пошло бы гораздо легче, проще и эффективнее как для обучающих и обучающихся, так и для государства.
Кстати, негосударственные вузы намного легче объединить, чем государственные. Нужно просто поставить определенную планку — образовательную, научно-инновационную. Маленькому вузу выдержать научно-инновационный уровень очень сложно, на это способна только достаточно крупная структура. Мы, пока были маленькими, только мечтали иметь НИИ. Сейчас мы можем себе это позволить, и тьфу-тьфу, что-то получается.
